|
|
Статьи, Анализы, Обзоры
в раю, а в аду. Когда человек «держит свой ум во аде», то не отделяется ни в чём от других людей.
Тогда Христос, и идущий за Ним христианин, приближается поистине к ближнему, когда человек берёт ответственность за его грех. И кто берёт ответственность за грех ближнего действительно и в целом, тот воспринимает искупительную смерть Христову как Жертву, Которая принесена за свой личный грех. Так, апостол Павел видит жертву Христову как жертву, принесённую лично за него . Это утверждение не надмевает, а совершенно смиряет человека, поэтому-то апостол в данном случае разделяет точку зрения о всечеловеческой ответственности, которая привела Христа на Крест.
К этому же относится и прошение себе лично милости: «помилуй мя» вместо «помилуй нас». Когда монах говорит: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя», он не отделяет эгоистически себя от других, но, напротив, охватывает в себе и всех других, расширяя безгранично любовь свою и беря на плечи ответственность за них. Старец Порфирий говорил: «Разве ты не знаешь, что ты и я, мы суть одно? В этом чувстве единства нашего с другим человеком кроется тайна духовной во Христе жизни» . Поэтому старец советовал своим духовным чадам, когда они молятся за кого-либо, вставать на его место и говорить опять же: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Совершенный монах берёт добровольно на себя всечеловеческую ответственность за зло, которое существует в мире. Таким образом, он видит и спасение, которое несёт Христос, как личное спасение. Ставя себя ниже всех людей и чувствуя себя первым из грешников, он встречает дар Христов как дар ему лично. Он становится всемирным человеком в среде всемирной греховности и принимает всемирную перемену в новой жизни, которую Христос приносит грешному человеку.
Он становится причастником дела Христова. Как Христос носит в Себе полностью всё человечество, так монах распростирает свои объятия и приемлет весь мир. Он становится всемирным «по образу всемирности самого Христа» и осуществляет предвечную цель, заложенную при его создании, быть «по подобию» Божию. Когда святой Силуан Афонский увидел Живого Христа, то начал молиться за весь мир как за самого себя . Он стал причастником дела Христова и тем самым обрёл вселенское сознание.
Вселенскость, за которую ратует и которую предлагает Церковь, зиждется на личности и осуществляется в раскрытии личности и выявлении её как места «примирения» всего мира, в её соборной ипостаси. Это глобальность свободы. Напротив, глобализация, которая нарастает в наше время, полагает основание к уничтожению личных свойств. Она осуществляется через цифровую кодификацию и приводит к уничтожению личности. Это глобализация несвободы.
7. Вневременной характер христианской нравственности
«Иисус Христос вчера и днесь Тойже, и во веки» (Евр. 13, 8). Это библейское речение указывает не на какой-то исторический закон или какое-то надисторическое вечное значение определённой ценности, но на нечто гораздо большее. Оно указывает на Единую Личность, Её сверхвременное явление в истории, одновременно в вечности и одновременно в вечности сверх веков. Оно имеет в виду Личность Богочеловека Христа.
Законы и ценности, которые сформировались в нашей общественной жизни и которые её поддерживают, могут иметь временное или даже долговременное влияние. Но Христос, Который является основанием христианской жизни и христианской нравственности, не есть ни временный, ни долговременный, но Вечный и Сверхвременный. А так как Он Вечный и Сверхвременный, потому Он исторический и всегда современный. Он есть «сый, и иже бе, и грядый» (Ап. 1, 8).
Часто соблюдение христианской нравственности отождествляется с принятием ценностей и следованием законам, которые в свою очередь происходят или выводятся из Евангелия и церковного Предания. Соответственно, верят, что эта нравственность упраздняется, когда этими ценностями пренебрегают, а законы преступаются. Такое воззрение можно хорошо обосновать с позиций интересов общества.
Оно, вероятно, верно и полезно для общественного порядка, для нравственного приличия. Но невозможно считать его верным, и тем более достаточным, с позиции богословской. Ибо названное мнение совершенно не смотрит на связь и общение человека со Христом. А стойкость христианина в принятии ценностей и соблюдении законов, которые соотносятся с Евангелием и церковным Преданием, не принесёт никакой пользы, если нет непосредственной связи и общения с Личностью Христа.
Уже в Ветхом Завете закон или заповедь Божия предстают как Его личная воля. Соответственно, преступление Закона или заповеди Божией не рассматривается как простое безчиние или нравственное отклонение, но как отвержение божественной воли или как разрыв общения с Богом. Но и формализация Закона или заповеди Божией оказывается несомненным отклонением, ибо в этом состоит сущность фарисейства. В Новом Завете личный характер общения Бога и человека получает своё логическое завершение. Сам Бог становится человеком и вступает в личное общение с человеком. Законом Ветхого Завета становится Слово, Христос. И заповедь поэтому преобразилась в благодать, принесённую Христом .
Когда из поля зрения нашей совести уходит личный характер общения со Христом, мы уже не вправе говорить о христианской жизни и о христианской нравственности
. Настроение, которое часто встречается в христианском мире таково, что верующий человек стремится сохранить верность освящённым традицией ценностям или быть последовательным в соблюдении христианских канонов, но при отсутствии какой-либо личной связи со Христом. И это порочно.
Такое нестроение необходимо расценивать как возвращение вновь не просто к иудаизму, но к самой упадочной его форме, которая представлена в евангельских фарисеях и саддукеях.
Никто, конечно, не будет отрицать важности нравственного закона или нравственных ценностей для общественной жизни и личных отношений людей. В любом случае, личная воля Божия выражается и поддерживается в жизни людей исторически и в виде нравственного закона, и в виде нравственных ценностей. Но при всей значимости названных вещей нельзя отождествлять их с христианской нравственностью.
Когда христианин строит свою жизнь согласно любым преходящим законам и ценностям, он может быть безупречным членом общества, хорошим гражданином, порядочным семьянином, достойным человеком, но это ничего не говорит о том, какой он христианин. Не потому, что всё это имеет антихристианский характер. Напротив, они очень глубоко связаны с природой человека, которая есть христианка, и произрастают в человеке благодаря многовековому влиянию на человечество учения и заповедей христианской веры. Но чтобы эти добродетели стали действительно христианскими, необходимо соединиться с Личностью Христа. Точнее, необходимо соединиться с Троическим Богом: Богом Отцом, Который открылся в мире во Христе и обновляет людей Святым Духом в Церкви.
В эпоху смешения ценностей и разрушения
|
Оставить комментарий к статье
|
|
