|
|
Статьи, Анализы, Обзоры
существует злых созданий. Вообще, нет вещей, которые по своей природе злы. Поэтому страх, который часто бывает у наших христиан перед различными явлениями, особенно новыми, когда они внезапно попадают в поле нашего зрения, совершенно не оправдан. Дьявол не может быть создателем. Он может только извратить или разрушить чужое. И этот дух извращения и разрушения – это бесовский дух, и он переполняет наше время. Это и создаёт хаос и нравственную несуразицу.
Знаменитый немецкий социолог Макс Вебер в своей книге «Протестантская этика и дух капитализма» замечает, что
причиной, породившей капиталистическое общество, не было капиталистическое распоряжение экономическими ресурсами, но дух капитализма, который имеет, по выводам этого исследователя, религиозные истоки, а именно протестантские. Там, где появляется этот дух и начинает влиять на ход дел
, пишет М. Вебер,
там и оказывается капитал, который идёт в дело, но не наоборот
. То есть, существование капитализма не может создать «дух капитализма».
Поэтому думать, что нравственный настрой может быть создан пропагандой принципов и ценностей, которые находятся в презрении или забвении, без того духа, который изначально их создал, было бы ошибочным.
Причиной нравственного падения является духовное падение. Причиной безнравственности является духовное омертвение
. Поэтому усилия по изменению положения должны предприниматься на духовном уровне. Как движущей силой капиталистического общества является не наличие достаточного капитала, но то, что Макс Вебер назвал духом капитализма, так и движущей силой христианской жизни являются не требования, принципы и моральные ценности, а дух Христианства.
В эпоху бездуховности, в которой мы живём, не слышится столь важного обращения к силе духа. Но пути исправления беззаконного состояния, в котором пребывает наше общество, как и саму причину, вызвавшую такое состояние, следует искать не в нравственной или социальной, а в духовной области. Ибо от неё идёт всякое влияние на нравственную и социальную область. Дух, который правит сердцами людей, и образует нравственную и социальную жизнь, но не наоборот.
Конечно, этот дух может быть лукавым и извращённым, может быть духом материализма и гедонизма. Но он есть дух, а не плоть и кровь. Поэтому апостол Павел заметил, что «несть наша брань к крови и плоти, но к началом и ко властем и к миродержителем тьмы века сего, к духовом злобы поднебесным» (Еф. 6, 12). И чтобы человек боролся успешно против этих духовных сил, требуется христианский дух.
Но христианский дух не есть какая-либо безличная сила или начало. Это и не какой-то исторический или же вековечный закон. Это Бог, Который явлен в Личности Христа и пребывает в Церкви Святым Духом. И врачевание мира может быть осуществлено только на твёрдой связи со Христом и с Церковью.
В Личности Христа является Слово Божие как Личность и как заповедь. Он явился как Сын Божий, принёсший Себя в жертву за человека, и как образ жизни, абсолютно соответствующий божественной заповеди. Новая заповедь любви не преподаётся только, но и воплощается в Личности Христа. И действительное её содержание явлено в жизни Христовой. «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга, якоже возлюбих вы» (Ин. 13, 34).
Христианский дух прежде всего подаётся жизненно. Христианская жизнь должна выражать содержание христианской веры. Она должна поощрять других вкусить истину христианской жизни. Так что в конечном счёте исправление общества – это вопрос личного исправления человека. В любом случае, каждый из нас – член общества. И исправляя самого себя, он исправляет частицу общества и одновременно созидает очаг здравия в самом своём теле.
Сейчас наше рассуждение подошло к очень тонкому моменту, где легко можно ошибиться. Когда мы рассматриваем исправление общества как вопрос личного исправления, мы прежде всего имеем в виду то, что мы не можем требовать исправления от других. Если и Бог насильно не исправляет человека, то как мы можем помышлять о чём-то подобном? Уважительное отношение к свободе другого составляет основу всякого христианского делания.
Более того, следует знать, что исправление самого себя не означает ограничения самим собой и (самозамкнутость) на себе. Человек как личность существует и развивается всегда в связи с другими личностями. Самоограничение может понадобиться на какой-то промежуток времени ради самоуглубления и самокритики. Но цель христианина – это не ограниченность в себе, но открытость всему человечеству. Монах удаляется от своих родных, от своего семейства, чтобы вступить во всемирную Божию семью. Это и есть смысл двойной заповеди любви, обращённой к каждому христианину.
Большая ошибка, которую мы часто совершаем, заключается в том, что мы забываем об этой двойной заповеди любви (к Богу и к ближнему) которая является всемирной и тем самым отделяем нашу личную ответственность от общественной ответственности, которая должна стать всемирной. Мы должны дойти до осознания личной ответственности как общественной и всемирной ответственности, и наоборот. Личная ответственность неизбежно влечёт за собой беспокойство о всяком справедливом вмешательстве в дела общества. А безразличие к ним, которое порождает социальную безответственность, отнюдь не составляет личную ответственность.
Христианин видит себя в первую очередь ответственным за то, что происходит вокруг него
. Он не осуждает других и не смотрит на них как на ответственных за зло в обществе. Тем более он не считает ответственной за зло безличную социальную систему, потому что её достоинство или недостоинство зависит от человека. Он и не остаётся безразличным к тому, что происходит в мире, не перекладывая ответственность на людей или на систему. Мы должны признать здесь, что безразличие христиан, будь то от незнания, будь то от беспомощности, будь то от дефицита открытости, вносит свой вклад в увеличение зла в мире. Любовь христианина должна «избыточествовать в разуме (знании) и во всяком чувствии (чувствовании)» (Фил. 1, 9), не исчерпываясь демонстрацией напоказ и безрассудными эмоциями.
Мир есть наше обширное тело. Его проблемы – это и наши собственные проблемы. Нужды его – наши собственные нужды. Поэтому и интерес к миру есть интерес и к самим себе. Если мы по-несториански будем отделять себя от мира и по-монофизитски смотреть на Церковь как на духовное только сообщество, которому нет дела до проблем повседневной жизни, то мы станем на деле еретиками
.
Православная Церковь всегда была связана с повседневной жизнью. Такие проблемы, как несправедливость, нищета, здоровье людей, общественная нестабильность, она ощущала как свои проблемы. Кроме того, ведь обиженный, нищий, больной, неправедно осуждённый – это не какие-то казусы, которые требуют помощи, а конкретные лица, в которых присутствует Христос и ждёт нашего служения (Мф. 25, 34-35). И трудности, с которыми люди сталкиваются в наше время, это трудности, которые затрагивают тело
|
Оставить комментарий к статье
|
|
