|
|
Статьи, Анализы, Обзоры
русского солдата.
Мировая война разведок
Вся американская политика безопасности уже с 1900 года была нацелена на немецкие устремления, после того как кайзеровское правительство перешло к «мировой политике» и начало систематическое строительство военно-морского флота. Ввиду огромных масштабов германских планов вооружения следовало ожидать смещения равновесия сил на Атлантическом океане, что могло на долгое время поставить под угрозу Доктрину Монро, тем более, что имперское руководство громогласно заявляло, что в будущем намерено утвердить германское «место под солнцем» также и в Вест-Индии.
Тогда американские адмиралы не чувствовали себя готовыми к военному конфликту с немецким военно-морским флотом. Высшей целью американской политики безопасности стало помешать кайзеровской империи приобрести морскую базу на Карибском море, потому что тогда стратегическая исходная позиция в немецко-американской войне значительно изменилась бы в пользу Германии. Одновременно успехи в строительстве немецкого флота стали решающим критерием для вооружения американского военного флота. Рузвельт неограниченно поддерживал эти принципы политики безопасности.
Американские опасения были вполне обоснованы, потому что германское командование флотом было действительно заинтересовано в военной базе на Карибском море, а существование аналогичных планов военных действий на случай войны с Соединенными Штатами указывает на то, что имперское руководство в то время учитывало повышенный риск германо-американской войны.
Основанием для американских опасений служило еще и то, что сформулированное в Доктрине Монро притязание США на политическое господство на всем Западном полушарии еще не было подкреплено реальным экономическим соотношением сил в Латинской Америке. Европейские, особенно, британские и германские экономические интересы, а не американские, определяли картину.
Одновременно с 1890 года значительно возросла европейская готовность к военной интервенции для защиты собственных интересов как в Азии и Африке, так и в Южной и Центральной Америке. Рузвельта беспокоил факт, что по международному праву ничто не препятствовало европейским интервенциям, и осуществление Доктрины Монро было исключительно вопросом силы. Поэтому флот приобрел для него большое значение как политический инструмент устрашения.
Серьезная проба сил с кайзеровской империей состоялась в связи с немецко-английской блокадой венесуэльского побережья зимой 1902 - 1903 гг. С помощью флота, своевременно собранного для маневров перед Пуэрто-Рико, Рузвельт продемонстрировал устрашающее действие собственной морской силы и принудил кайзеровское правительство к компромиссу в очередном вопросе претензий. Сам Рузвельт исходил из того, что немецкое правительство метило на приобретение венесуэльского острова Маргарита как военной базы.
Только после кризиса стало ясно, что вместо этого оно делало ставку на установление финансового контроля по египетскому образцу. Рузвельта несколько сбило с толку британское участие в блокаде, так как оно было непредвиденным и перечеркивало его планы устрашения по отношению к кайзеровской империи. Но немецко-английский альянс оказался непрочным. Поэтому дипломатично-дружески, но решительно Рузвельт ввел в игру свой развернутый в Карибском море флот в качестве «большой дубинки» и принудил кайзеровское правительство к отступлению.
Дипломатически кризис для Рузвельта закончился большим успехом, тем более, что в его ходе стало ясно, что совместные немецко-английские действия в Латинской Америке не имели больше прочной основы у населения обеих стран. С немецкой стороны сам кайзер стал искать расположения Рузвельта. Возникло немецко-английское соперничество за американскую дружбу, которое становилось тем интенсивнее, чем критически складывались германо-английские отношения.
Вероятно, в этот период американо-британский стратегический альянс начал приобретать современные очертания.
Следует отметить, что, даже не имея на тот момент разведывательной организации, Соединенные Штаты успешно осуществляли экспансию в Западном полушарии. Одним из авторов политики «открытых дверей» был Ф. Тэрнер, выступавший с теорией подвижных границ США. Тэрнер утверждал, что Соединенные Штаты не являются географически зафиксированным пространством. США по Тэрнеру это геополитический процесс непрерывной экспансии, что США - прежде всего геополитическое понятие, историческая сущность и судьба этой страны выражаются в активной внешней экспансии.
В США к тому времени сформировалось устойчивое понимание того, что достижение целей, заявленных в Доктрине Монро, неизбежно сопряжено с жестким противоборством на международной арене.
«Война - экстремальная кульминация экономического соперничества между странами. Это означает, что международное экономическое соперничество, осуществляемое с целью завоевания новых рынков, должно неизбежно окончиться войной. Вся предыдущая история является подтверждением этого неоспоримого факта. Вот почему основные цели политики Соединенных Штатов - навязать борьбу за выживание огромной интенсивности Европе… Политика «открытых дверей» должна вестись безмилостиво и беспощадно… Стержнем грядущей стратегии США - абсолютная односторонность в завоевании рынков Европы», - писал Б. Адамс.
Однако США не спешили ввязываться в полномасштабную войну. В Вашингтоне все более склонялись к методам, которыми привыкли пользоваться в Лондоне.
Прекрасно понимая, что главный геополитический противник англосаксов – это Россия, США активно включились в финансирование подрывной деятельности на территории нашей страны. Не секрет, что революционное движение в России начала ХХ века финансировалось из-за рубежа, особенно США и Германией (припоминаете, Парвус - Гильфанд). Глава американского банковского дома «Кун, Лееб и Ко» Яков Шифф еще в годы первой русской революции выделил на ее поддержку 25 млн. долларов. Тот же Шифф много позже признавался, что его банк свои миллионы, потраченные на «русскую смуту», вернул за пять лет. В этот период основным исполнителем замыслов Вашингтона и Лондона была британская разведка и ее агентура.
Одним из таких агентов был Лев Бронштейн, более известный читателям, как Троцкий. Его возвращением в Россию на кануне событий 17 года, в частности оформлением для него паспорта, занимался полковник Хауз. Сотрудник британской разведки У. Вайсман, курировавший Бронштейна (Троцкого), организовал его арест на пути в Россию. Поэтому Бронштейну пришлось провести месяц в лагере. Таким образом, ему было обеспечено алиби. Воочию и на деньги американцев агент британской разведки возглавил военное ведомство Советской России и приступил к его планомерному уничтожению.
В частности, по личному указанию Бронштейна (Троцкого), он сам был плотно окружен сотрудниками британской разведки, которые тщательно следили за его деятельностью, направленной на окончательный подрыв остатков былой мощи российской
|
Оставить комментарий к статье
|
|
