|
|
Статьи, Анализы, Обзоры
|
Показана страница: 1 из 5:
|
|
<<
1
2
3
4
5
>>
|
НАМАКОН НАПОМИНАЕТ
В 1992 году Объединённое военное командование вооружённых сил (ОВК ВС) США представило Конгрессу Доклад, в котором на основании анализа внутри- и внешнеполитической обстановки была изложена концепция строительства национальных ВС.
Основным событием международной жизни, определявшим на тот момент расстановку сил в мире, был распад, а точнее успешный развал СССР.
Ответом на это событие стал «Акт о свободе для России и возникающих евразийских демократий и поддержке открытых рынков» одобренный 102-м Конгрессом США 2 июля 1992 года (далее «Акт 102»), появившийся практически одновременно с Докладом ОВК (ДОВК).
Эти два документа стали руководством к действию для всего американского военно-промышленного, политического, финансового и научного истеблишмента на ближайшее десятилетие, в котором «ненавязчиво» излагались правила поведения и рекомендации о том, как обеспечивать и продвигать в мире интересы Соединённых Штатов.
Концепция, изложенная в ДОВК, основана на том, что после распада СССР в мире осталась одна сверхдержава – Соединённые Штаты Америки, которые отныне являются мировым лидером и глобальной стабилизирующей силой. Такой подход предполагает безусловное право вооружённого вмешательства в региональные кризисы, глобального контроля над ресурсами и технологиями, связанными с разработкой и производством современных видов вооружения.
В основе внешнеполитической стратегии Соединенных Штатов лежит понятие «политика национальной безопасности». После Второй мировой войны понятие «безопасность» (security) было отделено от понятия «оборона» (defense) как комплекс превентивных мер по предотвращению потенциальных угроз. Согласно «Закону о национальной безопасности США» (1947) вопросы обороны находятся в компетенции Министерства обороны, вопросами безопасности ведает Совет национальной безопасности (СНБ). В соответствии с «Законом Голдуотера-Николсона» (1986), он несет ответственность за разработку «Стратегии национальной безопасности США».
С этого времени в американской стратегической культуре произошло разделение категорий danger (потенциальная угроза) и threat (непосредственная угроза). Противодействие первой осуществляется в рамках политики национальной безопасности; второй – в рамках политики национальной обороны.
Первый «пул» американских стратегических идей сформировался на рубеже XVIII–XIX веков. Президент Джордж Вашингтон (1789–1797) выделил двух противников: (1) индейские племена, способные вести войну на американской территории, и (2) европейские державы, которые могли использовать колонии в Северной Америке как плацдармы для нападения на Соединенные Штаты. Лидер партии федералистов Александр Гамильтон настаивал на необходимости ликвидировать владения европейских стран в Северной Америке. Президент Томас Джефферсон (1801–1809) утверждал, что главную опасность для США могло бы представлять самое мощное государство Европы, способное предпринять в будущем трансатлантическую экспедицию. Поэтому в рамках «доктрины Монро» (1823) стратегическими противниками Вашингтона объявлялись европейские державы, стремящиеся закрепиться в Новом Свете.
Второй «пул» стратегических идей сложился в 1865–1890 годах. После Гражданской войны (1861–1865) возобладала идея о том, что интересы Соединенных Штатов и европейских империй принципиально противоположны. В этом контексте – критика колониальной политики Британии; негативное отношение к Франции из-за ее попыток проникнуть в Мексику (1867) и Панаму (1889); неприятие милитаризма Германской империи; негативное отношение к российскому «панславизму» и политике Александра III. Для противодействия европейским империям встала задача проецировать мощь США за пределы Западного полушария.
Внешнеполитические стратегии республиканских администраций Уильяма Маккинли (1897–1901) и Теодора Рузвельта (1901–1909) впервые объявили о том, что интересам Соединенных Штатов соответствует сохранение статус-кво в отдельных регионах Евразии. Для достижения поставленной цели республиканцы обратились к концепции «морской силы» (sea power) адмирала Альфреда Мэхена. Основой успеха он считал достижение превосходства на море посредством реализации формулы «военный флот + торговый флот + военно-морские базы = морское могущество». В первой половине ХХ века американское стратегическое планирование прежде всего исходило из возможности конфликта с морскими державами (Британией, Германией, Японией, а до 1905 г. и с Россией).
Иной вариант борьбы с европейскими империями предлагали демократы. Еще в ходе Первой мировой войны администрация Вудро Вильсона (1917–1921) предложила отказаться от концепции «баланса сил» и признать в качестве критериев международного порядка принципы демократии, коллективной безопасности и самоопределения наций. В модернизированном варианте подобную идею предлагала в годы Второй мировой войны и администрация Франклина Рузвельта (1933–1945). За риторикой демократов скрывались две задачи: (1) подрыв военной мощи европейских империй; (2) принудительное разоружение «государств-агрессоров» с последующим переустройством их политической системы. Ликвидация военных потенциалов Германии и Японии и их принудительная демократизация рассматривались как позитивные прецеденты.
Третий «пул» стратегических идей сложился в середине 1940-х годов. С 1943 г. Госдепартамент и Объединенный комитет начальников штабов (ОКНШ) прогнозировали, что в послевоенном мире произойдет отрыв силовых потенциалов СССР и США от других держав. В 1948 г. СНБ сформулировал цели политики в отношении Советского Союза: сужение советской сферы влияния и ослабление (в идеале – демонтаж) советского военного потенциала. Достичь этих целей за счет прямого столкновения с СССР американские аналитики не считали возможным.
Отсюда – принятая демократической администрацией Гарри Трумэна (1945–1953) концепция «сдерживания» (containment) распространения коммунизма, фактически – Советского Союза. Такая стратегия предусматривала (1) предоставление гарантий безопасности союзникам, (2) проведение силовых демонстраций и (3) выдвижение привлекательной идеологической альтернативы коммунизму.
В 1950-е гг. политика сдерживания трансформировалась в более жесткий вариант «сдерживания-устрашения» (deterrence). Ее суть виделась республиканской администрации Дуайта Эйзенхауэра (1953–1961) как необходимость взять в заложники советский стратегический потенциал для эффективного воздействия на руководство СССР. В дальнейшем речь шла о совершенствовании характера угрозы посредством:
перехода к угрозе нанесения контрсилового удара по пусковым установкам (1961 г.);
перехода к угрозе нанесения «обезглавливающего удара» по центрам военно-политического управления (1974 г.).
Представления о стратегических противниках оставались неизменными. Наиболее вероятным считался Советский Союз, способный нанести неприемлемый ущерб территории США. Далее шли военные союзники СССР –
|
|
Показана страница: 1 из 5:
|
|
<<
1
2
3
4
5
>>
|
Оставить комментарий к статье
|
|
