|
|
Статьи, Анализы, Обзоры
них атрибутами западного мира и Арабского Востока.
И вот где-то в 70-е годы терроризм вдруг возвратился в Россию (строго говоря, не в Россию, а в Советский Союз, который на Западе всегда отождествлялся с Большой Россией). Но это был уже не тот, знакомый россиянам по истории, «доморощенный»
<
терроризм
. И, собственно, он даже
не «возвратился», а был вброшен в нашу страну из-за рубежа
.
Поэтому мы с полным правом можем называть его «импортным терроризмом». В самом начале он и проявил себя в чисто «импортном варианте» – в акциях, уже хорошо знакомых Западу, но до того времени практически неизвестных россиянам – в захватах заложников и угонах самолетов.
Однако до конца 80-х годов даже такой терроризм в России находился в зачаточном состоянии. Захваты заложников и угоны самолетов были для советской власти, естественно, явлением неприятным, но, во-первых, случались они крайне редко, а во-вторых, разветвленные и хорошо подготовленные советские спецслужбы достаточно быстро научились с ними бороться. Поэтому мысль о том, что уже через несколько лет в России начнут взрывать железнодорожные вокзалы, а тем более – жилые дома, никому и в голову прийти не могла.
Но как раз здесь мы, воспитанные на идеях диалектического материализма, напрочь забыли об одном из основных законов диалектики – все, что попадает в более или менее благоприятную среду, начинает развиваться и совершенствоваться. В какой-то степени оправданием нам может служить лишь то, что мы не считали «нашу среду» того времени благоприятной для терроризма. А напрасно. Потому, что как раз
в конце 80-х годов наметилось перерождение этой благополучной «среды» в криминально-террористическую
. И все мы (за очень редким исключением), зачарованные прозвучавшими с вершины советского «Олимпа» словами о перестройке и «новом мышлении», самым активным образом способствовали этому перерождению.
Теперь мы видим, что они с самого начала были обречены на неудачу. Потому что, во-первых, не была продумана последовательность реформ (экономическая, политическая, социальная и т.д.), не была выработана достаточно внятная стратегия реформ в целом и не была определена тактика осуществления их отдельных элементов, не была обеспечена поддержка реформ со стороны руководителей союзных республик, не были намечены пути отступления в случае неудачи, а главное – не были просчитаны возможные последствия «перестройки».
В итоге великая страна разрушена, социалистическая экономика (пусть и не самая эффективная, но бесперебойно функционировавшая и обеспечивавшая основные потребности общества) окончательно уничтожена, в то время как построенная на ее руинах либерал-реформаторами квазирыночная экономика едва дышит, да и то в основном за счет экспорта энергоносителей.
В России губительным преобразованиям подверглись все без исключения силовые структуры, и при всем старании нового главы государства восстановить их до такого уровня, при котором они смогут выполнять свои задачи, удастся еще очень не скоро.
Почему нам, много лет не видевшим ни малейших предпосылок к возникновению на нашей территории каких-либо очагов терроризма, пришлось вступить в бой с террористами задолго до того, как это были вынуждены сделать Соединенные Штаты и их союзники по антитеррористической коалиции.
Является ли терроризм в России ее «проклятым наследием» или все-таки мы создали его в последние 10-12 лет своими собственными руками?
Если в доперестроечной России проблемы терроризма не интересовали практически никого, кроме сотрудников спецслужб, то с началом перестройки, а тем более в постперестроечный период, ситуация круто изменилась.
Теперь вопросы борьбы с терроризмом занимают всех. И теоретики «объяснили» всем вместе и каждому в отдельности, почему эпизодический «мелкий» терроризм, которому в Советском Союзе мало кто придавал серьезное значение, в новой России вдруг превратился в терроризм широкомасштабный, повсеместный и кровавый, но не объяснили главного – откуда он мог взяться в стране, которая до недавнего времени не знала ни организованной преступности (ее нет ни в одном тоталитарном государстве), ни социальных, ни этнических, ни религиозных противоречий.
«Почему» – понять проще, чем «откуда». Для этого надо лишь обратиться к мировому опыту. А мировой опыт показывает, что терроризм появляется везде, где в какой-то момент, по какой-то причине происходит обострение противоречий в социально-политической сфере, начинается ломка общественных отношений и изменение государственного устройства, появляется политическая, экономическая, социальная нестабильность, происходит высвобождение агрессивных потенций, общее падение нравов, торжество цинизма, нигилизма, легализация бесстыдства и взрыв преступности.
Такая ситуация сложилась в Советском Союзе почти сразу же после старта горбачевской перестройки.
Страна стремительно двинулась к собственному краху. В мае 1989 года состоялся Первый съезд народных депутатов СССР, именно на нем начался демонтаж политической системы СССР. А демонтаж политической системы, которая скрепляла союзные республики в единое государство – Советский Союз, не мог не закончиться его развалом, а на смену демонтированной политической системе не было подготовлено ничего нового.
Народные депутаты, однако, не остановились на том, что заложили основы для разрушения Советского Союза. Они перешли на более низкий уровень и приняли Закон, который инициировал развал уже союзных республик и на счет которого можно с полным правом отнести возникновение «горячих точек» в России, Грузии и Азербайджане.
Имеется в виду закон, принятый Верховным Советом СССР 26 апреля 1990 года, где было записано, что «Субъектом СССР являются союзные и автономные республики».
Это было почище более позднего ельцинского предложения «Берите суверенитета, сколько сможете переварить». Борис Ельцин предлагал российским автономиям, по сути, неограниченный суверенитет, но в рамках России (!), в то время как Закон от 26 апреля практически вырывал из Российской Федерации все входящие в нее республики.
Естественно, он стимулировал сильнейший всплеск национализма и во многом определил то, что мы имеем сегодня в Чечне. Кстати, Чечено-Ингушская АССР, опередив все другие автономии, немедленно провозгласила себя Чечено-Ингушской Республикой (уже без определения «автономная») и заявила о намерении войти в состав СССР на правах самостоятельного субъекта Договора, а сепаратистам такое правовое решение развязало руки для ведения пропаганды за отделение от России.
Хотя в то время сепаратисты в ЧИ АССР еще не представляли собой сколько-нибудь реальную силу, и до осени 1991 года непосредственной опасности антироссийского сепаратизма в Чечне не было. Это немного позже уже собственно российская власть «посодействовала» укреплению позиций чеченского сепаратизма и превращению Чечни в бандитско-террористический анклав.
Развал Союза
|
Оставить комментарий к статье
|
|
