|
|
Статьи, Анализы, Обзоры
англосаксы получили в свое распоряжение инструмент под названием геополитика, позволявший системно анализировать глобальные процессы, происходящие в мире и, с учетом этого, выстраивать политику на многие десятилетия вперед.
2 декабря 1823 года в послании президента США Дж. Монро Конгрессу была провозглашена новая внешнеполитическая концепция Соединенных Штатов, получившая название «
Доктрина Монро
». В качестве основополагающего принципа политики США в Западном полушарии новая доктрина провозглашала идею разделения мира на «американскую» и «европейскую» системы и предусматривала, что территории в Западном полушарии не должны рассматриваться «в качестве объекта для будущей колонизации любой европейской державой».
«Американские континенты, - заявил Монро,- в настоящее время не могут рассматриваться как объекты для будущей колонизации какой-либо державой».
Монро прямо указывал на то, что любую попытку вмешательства европейских государств в дела стран американского континента: «Соединенные Штаты будут отныне рассматривать как враждебный по отношению к ним политический акт».
Доктрина Монро явилась переломным моментом во внешней политике США: провозглашением доктрины Монро США присвоили себе право «охранять» единолично американский континент, т.е. по существу вмешиваться в дела латиноамериканских государств, превращая их в свои протектораты. Как уже отмечалось в предисловии, географическая и геополитическая изоляция США в этот период была частичной: т.е. ограничивалась рамками Западного полушария.
Первый этап
развития доктрины Монро совпал с обоснованием принципов жизненного американского пространства, т.е. сферы американской гегемонии в Западном полушарии. Это ознаменовало начало установления экономического и политического господства США над странами американского континента. Говоря современным языком, Вашингтон создавал себе стратегический тыл, отрезанный от Европы и других развитых стран во всех отношениях, включая военное, и призванный обеспечить рост американской экономики.
Второй этап
начался в 80-годах XIX века и заключается в утверждении американской гегемонии в Южной Америке. Латиноамериканские государства превращались в колонии США, лишенные всякого материального суверенитета, сохраняющие лишь его внешние, символические атрибуты. В марте 1895 года журнал «Форум» опубликовал высказывание сенатора Лоджа о том, что в будущем от «Рио-Гранде до Ледовитого океана должен существовать единый флаг и одна страна».
На этом этапе в ходе войны против Испании в 1898 году США «приватизировали» ее колониальное наследство. У. А. Уайт писал, что «Когда испанцы сдались на Кубе и позволили нам захватить Пуерто-Рико и Филиппины, Америка на этом перекрестке свернула на дорогу, ведущую к мировому господству. На Земном шаре был посеян американский империализм. Мы были осуждены на новый образ жизни».
В этот период были сформированы принципы организации американского большого пространства, а также политические и юридические основы американского неограниченного господства на континенте.
Третий этап
совпал с рождением идеологии универсализма президента Вильсона, с Парижской мирной конференцией, а после окончания Первой мировой войны, закончившейся Версальским мирным договором, с планами превращения Лиги наций в инструмент англо-сакского мирового господства и с первым поражением, которое Европа потрепела от США, по требованию Вильсона, положения доктрины Монро вошли в Устав Лиги наций. К тому времени Латинская Америка была уже окончательно колонизирована Соединенными Штатами.
К. Шмитт заметил в своей работе «Большое пространство против универсализма» (Grossraum gegen Universalismus), что когда президент В. Вильсон 22 января 1917 года заявил, что доктрина Монро является универсальным принципом для всего мира и человечества, он провозгласил притязания США на установление мировой гегемонии.
Доктрина Монро стала новым мировым порядком от В. Вильсона. Она выдвинула во главу угла расширение сфер влияния США и распространения их юрисдикции, - сначала на американском континенте, а затем и за его пределами, - в нарушение принципа суверенитета наций, являющегося основным принципом международного права. С возникновением Лиги наций начался распад принципов международного права, исторически сформировавшихся в период между Вестфальским миром в 1648 и Венским конгрессом в 1815 году.
Много лет спустя, в феврале 2007 года на международной конференции в Мюнхене президент России В. Путин открыто поставил вопрос о правомерности и законности таких притязаний Вашингтона.
Расстановка сил
Зародившись в Западной Европе геополитика в конце ХIХ - начале ХХ века стала едва ли не основным инструментом формирования государственной политики ведущих стран Запада. Британия постепенно слабела, в то время как Германская империя стремительно набирала силы и требовала своей доли «мирового пирога». За всем этим с западного побережья Атлантики наблюдали Соединенные Штаты.
Противоречия геополитических интересов мировых держав приближались к критической точке. Назревал новый передел мира – мировая война. В западных столицах это хорошо понимали и серьезно к ней готовились. Основной геополитической интригой в этой ситуации был вопрос о том, на чьей стороне выступят Россия и США.
До первых залпов Первой мировой оставалось еще довольно много времени, но мировая война уже началась – мировая война разведок.
Однако все по порядку. Основоположниками англо-саксонской или евро-атлантической геополитики можно смело считать сэра Альфреда Тайера Мэхэна (1840 - 1914), Хелфорда МакКиндера (1861-1947) и Николаcа Джона Спайкмена (1893-1943).
А. Мэхэм - американский военно-морской теоретик и историк, контр-адмирал, преподавал морскую историю и был почетным президентом «Naval War Colledge» в Нью - Порте. Он создал теорию «морской силы», считая, что именно морским силам принадлежит решающая роль в вооруженной борьбе, а завоевание господства на море - главное условие победы в войне. Его выкладки во многом определили всю последующую политику США в сфере национальной безопасности.
Доказывая первостепенное влияние ВМС на исход войн и судьбы государства, Мэхэн усматривал непосредственную связь между географическим положением государства, его процветанием и наличием морской мощи. Для анализа позиции и геополитического статуса государства им предложено 6 критериев:
1.
Географическое положение государства
- его открытость морям, наличие морских коммуникаций с другими странами, протяженность сухопутных границ, способность контролировать стратегически важные районы и угрожать своим флотом территории противника.
2. «
Физическая конфигурация» государства
- конфигурация морского побережья, количество портов, гаваней, бухт, от наличия которых зависит процветание торговли и стратегическая защищенность.
3.
Протяженность территории
равная протяженности береговой
|
Оставить комментарий к статье
|
|
